Сегодня уже мало кто помнит, что в селе Костарёво жила семья Трофима Семеновича Глинина. Он ушел на войну в 1914 году и погиб где-то под Перемышлем, оставив жену, двух сыновей и дочерей без кормильца. Жили Глинины бедно, иногда приходилось просить милостыню. Когда сыновья подросли, в 1932 году они переехали к родственникам в Сталинград, там устроились на работу.

Грянула война. Михаил погиб, воюя в ополчении под Сталинградом в 1942 году. Его брат Иван годом раньше после окончания курсов младших командиров был направлен в один из гарнизонов вблизи Бреста на должность командира взвода. С первых минут войны его 62 укрепрайон оказался «крепким орешком» для гитлеровцев. Полоса района простиралась на 130 километров по Десне от её истока через Ельню до железнодорожного моста через Десну. Там было построено почти 150 дотов, 90 их которых были полностью оборудованы. Оружие и обмундирование на вновь прибывших к 22 июня 1941 года ещё не поступило. В составе 18 отдельного пулеметно–артиллерийского батальона и встретил фашистов командир взвода Глинин. Не раз фашисты предлагали командирам и бойцам сдаться. Но они отвечали огнём.

В 1955 году в Белоруссии была напечатана книга «Буг в огне». В ней описывается героизм защитников Брестской крепости. Небольшой рассказ «Мужество и отвага» А. К. Шанькова – командира взвода одной из рот, где служил и воевал Иван Глинин, повествует о подвиге нашего земляка. Вот небольшая выдержка из этого рассказа:

«В нашей роте было 6 построенных и относительно готовых к бою огневых точек. Их возглавляли младшие лейтенанты П. И. Москвин, А. Я. Орехов, И. Т. Глинин, Н. И. Мишуренков, Ш. Я. Левит и я. Кроме того, в бою участвовал еще один недостроенный дот. Наши позиции размещались у селения Орля…

…Почти весь апрель 1941 года личный состав находился неотлучно в дотах. Оружие очистили от зимней смазки, в сооружения завезли боеприпасы и продовольствие. Но в начале мая поступил новый приказ, и гарнизоны были выведены из дотов. Бойцов вновь поселили в казарме примерно в километре от сооружений, офицеры вернулись к семьям.

Продовольствие, патроны и снаряды возвратили на ротный склад. При этом снаряды обильно смазали пушечным салом для длительного хранения. Таким образом, к началу войны в огневых точках не было ни продовольствия, ни боеприпасов, кроме нескольких ящиков патронов в доте караульного взвода…

С нападением гитлеровцев занимать доты пришлось под огнём. Это вызвало большие потери. Из 18 солдат и сержантов моего взвода в дот пробрались только 5, потом прибежали ещё три пограничника. Я был девятым. За снарядами, патронами и продуктами бойцы ползали на ротный склад уже в ходе боя. В такие моменты в доте оставались только часовой и я. С самого начала войны позиции роты были окружены.

И все же защитники сооружений нашей роты держались стойко. Особенно упорно отстреливались доты младших лейтенантов Москвина, Орехова, Глинина. Противник применил зажигательные снаряды…

Отважно бился гарнизон дота младшего лейтенанта И. Т. Глинина, расположенного в урочище Козеньских. Гитлеровцы предлагали ему сдаться — воины отвечали огнем. Когда кончились боеприпасы, И. Т. Глинин под покровом ночи вывел оставшихся бойцов из дота, и они укрылись в болоте. Но уйти к фронту не удалось — слишком плотным было кольцо, группу обнаружили. Всех их — младшего лейтенанта Глинина, сержанта Николая Бородавку и еще двоих неизвестных — фашисты зверски расстреляли у стен дота, в котором они так стойко держались. Так сражались бойцы и командиры нашей роты».

Уже после войны стали известны новые обстоятельства гибели героев. Оказывается, фашистам их выдал старик – житель села Ставы. Скрывавшимся в зарослях болота советским воинам (среди них были двое русских, украинец и казах) встретились местные подростки. Иван Трофимович попросил их сходить к своей жене Тоне  (незадолго до войны он женился на польке) и передать, чтобы она принесла им еду и гражданскую одежду. Однако ребята прежде всего рассказали об этом своему деду, а тот немцам. Это уже потом, после войны, предателя посадили, а выживший подросток просил прощения у всех жителей села за то, что по вине его деда были расстреляны советские воины.

Фашисты запрещали хоронить погибших солдат. Но отец Тони ночью перетащил их тела в село, где тайно захоронил всех пятерых бойцов в братской могиле. Позже, в феврале 1942 года, родился у погибшего Ивана Трофимовича сын, которого мать очень оберегала – Ромуальд Иванович Глинин. На свет он появился в землянке. Там в селе Ставы Каменецкого района Брестской крепости и был захоронен его отец.

Семья Глининых долго пряталась от немцев. Старались не выходить без надобности в село и скрывали, что она, Тоня, жена светского офицера. Многих жителей села расстреливали фашисты. Но семья героя дождалась Победы. Шестнадцать лет прожил Ромуальд в Ставах, и постоянно приходил с братьями и мамой на могилу отца, чтобы отдать все почести самому близкому для них человеку.

Семья Р.И. Глинина

В 1955 году потомок героя приехал в Камышин и стал жить у своей тети Екатерины Трофимовны Шаргановой на улице Зеленой. Он успешно окончил профессиональное училище № 15, где потом некоторое время работал. Занимался спортом, женился. Перешел работать на стройку – нужно было кормить семью.

— И труд моего отца вложен в строительство нашего города Камышина, — рассказывал мне его сын Андрей. – Я же родился в Камышине в 1968 году. Сначала жили в доме рядом с ЗАГСом. Как все ребята, ходил в садик, учился в школе № 15. Отслужив в армии в ракетных войсках, заочно окончил техникум механизации и электрофикации сельского хозяйства.

Когда отец некоторое время работал в Тюмени, я был рядом с ним. Приехали в Камышин и купили небольшой домик. Работал электромонтером в узле связи, оператором котельной. Моя мама, Светлана Сергеевна, работала в аппретурном цехе на отделочной фабрике хлопчатобумажного комбината. Да и бабушка, Анна Кузьминична Воеводина, тоже трудилась на ХБК. В 2012 году в Камышине похоронили отца. Я бережно храню память о своем отце, деде и всех родственниках».

Мы долго сидели за чашкой чая и рассматривали фотографии. Конечно же, их не один раз смотрели и его дочери, которые учились в 10-й школе. Да и книга «Буг в огне» бережно хранится в их домашней библиотеке. Кстати, в Бресте живёт брат отца — Александр. Андрей, он тоже посещал место захоронения своего деда, погибшего в первые дни Великой Отечественной войны.

Вячеслав Шамаев