До начала спецоперации на Украине они, петрунинские и барановские селянки, жили, наверное, в несколько обманчивом представлении о самих себе. В рамках той оценки характеров, которую в детстве им давали родные, потом школьные учителя, затем знакомые и подруги. Со временем дополнили её личными убеждениями о своей натуре, о способностях и потенциале и сделали вывод: «Я – простая, обычная, такая, как все. Работа – дом, семья. Так было и будет всегда». Но ведь на самом деле люди не имеют понятия о скрытых в них силах. Сельские женщины были обычными до тех  пор, пока судьба не поставила на кон жизни их детей, племянников, соседей, да просто земляков.

— Это что же,  наши солдатики «там» для украинских дронов, как на ладони? Фронту нужны маскировочные сети!  

Обмерев от испуга и сопереживания после рассказов вернувшихся на побывку бойцов, а потом взяв себя в руки, они собрались вместе. Решили, раз нет у них каркаса, на который натягивают основу для вплетения в её ячейки камуфляжные полоски, надо освоить ремесло раскройщиц этих лент. А потом передавать петроввальским «паукам» — плетунам, чтобы у них дело ещё быстрее ладилось. Сказано – сделано. Процесс пошёл, и скоренько пошёл.

 «У вас бывает аллергия?» — «Нет у нас никаких аллергий»

Маршрут от своего дома до администрации женщины повторяют регулярно. Производительность у них просто бешеная. Раз – приложили линейку, два — наметили, три – разрезали … Вскоре они уже показывали мне несколько больших пакетов, набитых подготовленным к отправке «сырьём»:

— Это мы уже сегодня с восьми утра сделали столько!

Под их ловкими руками большой рулон спанбонда распускается на длинные отрезки, рассечённые через равные промежутки под углом в 45 градусов. Эти «клочки» нужны для имитации шевелящейся травы или листвы. Бывают они естественных, «природных» цветов – в зависимости от местности, в которой дислоцируются бойцы или техника, нуждающиеся в маскировке.       

А ведь сначала не получалось наловчиться, брак выходил. Да ещё глаза слезились и на чих пробивало. Ткань, что ли, аллергию вызывала? «Теперь иммунитет выработался, — смеются женщины. – Некогда нам носы тереть. Выполняем заказы родителей, которые поедут к своим служивым. Спасибо, глава администрации Александр Иванович Ламтёв из пластика, припасённого ещё в советские времена, лекало сделал. Оно нам хорошую службу служит, ускоряет».

При взгляде на то, как сноровисто и сосредоточенно селянки работают, на ум пришло красивое славянское слово «Берегиня». Так звали богиню – олицетворение женской силы, охраняющей людей от зла. Ну а что скромничать: тут у нас, получается, целый отряд «берегинь».  Подробнее о себе они сами расскажут.

От бригадира до педагога

Валентина Рясненко:

– Мы с мужем приехали сюда из Жирновска 36 лет назад. Здесь как раз строили новые дома. Работала в животноводстве. Потом пошла на пенсию. Раньше состояла в Совете ветеранов.  Ну а теперь дома не смогла усидеть: сказали, надо больше сетей  – значит надо.  Работаем и молимся за всех ребят, чтобы они вернулись домой живыми и здоровыми. У меня племянник военный. Горячие точки прошёл. Сейчас не на передовой, но всё равно переживаю, через сестру узнаю, как он там. 

Владик Штреммель (пятиклассник, единственный на момент нашего разговора представитель сильной половины):

— Моя мама работает в садике и меня воспитывает патриотом. Про Великую Отечественную войну рассказывала, и папа, и учителя в школе тоже. Понимаю, что одолеть врага можно только сообща.  Я с мамой сюда впервые и пришёл. Не могу же сейчас идти на фронт воевать, поэтому помогаю, чем могу. А в свободное время люблю кататься на велосипеде. Рыбу ловить, в основном, краснопёрок. Но с братом нам однажды щука попалась вот-от такая.

Наталья Малышева:

— Уроженка Петрунино. Раньше работала в школе завхозом. Здесь помогаю тем, что расчерчиваю материал на ленточки. Пришла по зову сердца. Да не умею я красиво говорить. На фронте был один из знакомых, но он погиб… Совесть есть, поэтому хожу сюда.

Галина Ч.:

— Родом я из Перми, а приехала в Петрунино из Одессы. Восемь лет тут живу. Можно сказать, что партия позвала – я партийная раньше была, привычка к обязательности, активности осталась.  Поначалу чихали тут многие, руки у них чесались, а сейчас нет.

Подруга моя недавно в гости приезжала, Лиза.  Она тоже на Украине жила. Пять границ переехала, чтобы в столицу в конце концов попасть. Дочь с собой перевезла. В нашем селе ей очень понравилось — вот это единодушие. Она тоже денежки сдавала на «гуманитарку». И сюда приходила… А мой сын в Одессе остался. Кумовья тоже там, и друзей много. Одессу нашу помню красивой, цветущей. Люди очень хорошие…

Глаза собеседницы наполнились слезами, и я поспешила, чтобы не растравлять ещё больше ей душу, к следующей раскройщице. 

Татьяна Лящук:

— «Девочки» пригласили присоединиться, я и пришла. А как же иначе? В своё время закончила агрономический факультет,  здесь работала поваром и завскладом. Мы не только ленты режем. Для бойцов и посылки собирали. В магазине у нас стояли ящики — мы приносили туда, кто консервы, кто макароны… Складывали вещи первой необходимости. Подписывали, кому – ребят же наших, кто служит, всех знаем. Один родитель едет к ним, и всем передачки доставляет.

Татьяна Печерская:

— Я в Петрунино родилась, ходила в садик, училась. Приезжаю сюда на лето, а живу сейчас в Петербурге.  Но здесь мне многие по-прежнему знакомы. Как же отделяться, всем вместе справляться надо.

Татьяна Золотникова:

— Экс — сотрудница культуры. С детьми когда-то занималась, концерты проводили. Кружки у нас разные работали. («Она у нас из бисера здорово плетёт, — подсказали односельчанки, — всё умеет, и в радости и в печали мы вместе»). Советские мы. Идейные. Сами влились в движение и мужьям домой носим ткань. Сидят, тоже режут, как бойцы невидимого фронта.

Мария Ледерер:

— Я из Барановки. Тружусь в школе. Возьму работу с собой домой и буду делать (чтобы каждый раз не ездить). А потом, бывает, сама напрямую в Петров Вал отвожу. В другой раз отсюда забирают. Золовка и сестра моя тоже приходили несколько раз помочь. 

На фронте сейчас находится мой племянник, его мобилизовали. Он весной приезжал на недельку. Когда я своим ученикам сказала об этом, дети сделали открытки и передали через него солдатам. Он сам, когда ещё проходил подготовку, получил маленькую детскую открыточку.  Отдал своей маме и велел сохранять эту частичку тепла, пока вернётся.

Галина Казаркина:

— Я тоже приезжая, из Нижнего Новгорода. В ноябре будет восемь лет, как мы здесь обосновались. Сын женился на камышанке и нас сюда позвал. Дочка у меня была, умерла тут. Теперь я уже отсюда никуда. (С гордостью показывая набитые до краёв пакеты) Это мы всё резали с самого утра! Когда сколько получается, конечно, в зависимости от явившегося народа.  Если остаётся материал – с собой берём и доделываем. Поначалу, когда в клубе собирались, мы ещё и песни пели.  

Елена Фурукина:

— У нас замечательные женщины. Отзывчивые, понимающие. Все бросили огороды, семейные какие-то нужды и пришли сделать то, что облегчит военные тяготы мужчинам. Результат видите сами. Многие объединившиеся раньше вообще не общались, а тут общее дело всех сплотило. Как родные стали. И чай пьём иногда, и рецептами делимся.

Спасибо всем участницам резки лент для сетей: Анне Шубиной, Нине Шубкиной, Татьяне Ковалевой, Татьяне Новик, Любови Гаряйновой, Надежде Сунцовой, Елене Штреммель, Любови Савочкиной, Надежде Безверховой, Любови Бакулиной, Евгении Озманян, Ольге Романенко, Нине Сухининой, Валентине Пименовой, Надежде Кустовой, Валентине Малофеевой. Большая благодарность всем, кто нашёл время и хотя бы один раз пришёл помочь. Хочется, чтобы и другие односельчане присоединились к нашим резчицам, ведь тем самым мы увеличим скорость плетения сетей.

Вы видите, что, в основном, у пришедших возраст 50+.  Это те, кто родом из Советского Союза. Только Владик приятное исключение. К сожалению, поколение 90-х мы потеряли. Тех, кому 30 и чуть больше, среди нас нет. Упущено их патриотическое воспитание. Многие из молодых просто не знают родной истории, наших героев, традиций. Может, сейчас всё исправится, «Разговоры о важном» даром не пройдут.

Людмила Покрепина:

— Я тоже не местная, из Краснодара сюда приехала 23 года назад. Всю жизнь работала. Бригадиром была в совхозе, в садоводческой бригаде.  Дома сидеть не могу. Помогать же надо, чтобы фронт выстоял. Деньгами помогала тоже. Продукты покупали. Никто нас не заставлял, сами так решили… На войне племянник был… Меся назад похоронили… Бросать начатое вместе с односельчанками не собираюсь. Буду резать ленты, сколько смогу.  

Людмила Алоян (жительница Барановки):

—  Моя соседка Татьяна Цыпленкова участвует во всех общественных мероприятиях. Она пришла ко мне, объяснила. Я была не против присоединиться — дома сижу, не работаю. Я на инвалидности. Свободное время есть. Если себя нормально чувствую, почему бы не сделать доброе дело. И ещё одна соседка, Рузанна Алоян тоже приходит… Глава поселения Александр Иванович Ламтёв привозит ткань в один какой-то дом. А мы потом либо у меня собираемся, либо у Маши. Или каждый у себя делает. Не сразу, конечно, научились. Первую партию мы «запороли» — не дорезали так, как надо. За нами переделывали. Но потом набили руку и мы. Стало хорошо получаться. Смотрю телевизор и «на автомате» уже делаю.

Как жаль, что вы, уважаемые читатели, не видели тоже всех этих замечательных женщин! Тогда вы бы тоже прониклись их убеждённостью, по-хорошему завидуя и восхитившись. Может быть, и вздохнули: «Бывают же такие в наше время».

Бывают же.

Елена Кулыжкина.

Фото автора.