Своё последнее пристанище герой нашёл в селе, где живут родители его и супруги.

На похороны собрались, наверное, все жители от мала до велика. Пока ожидали скорбный кортеж, негромко переговаривались между собой, вспоминая, каким Стёпа был в детстве. А ещё свою молодость. Многие помнят, как во времена СССР наше государство вдосталь кормило сестру-республику:

— Близкие родственники жили под Одессой. Гораздо сытнее, чем мы. Нас, в то время маленьких ребятишек, отправляли к ним на лето. Помним, как глаза разгорались от невиданных в Камышине вкуснейших конфеток. Форму и другую одежду к школе нам тоже там покупали, потому что её не нужно было «доставать», можно было приобрести в любое время. И все другие товары так же. А теперь «сестра» за шмат сала Америке продалась…

Тридцатитрёхлетний Степан Степанович Карев погиб 6 сентября. Вытирая слёзы, рассказали о его смелости на фронте друзья-сослуживцы. Один из них, двоюродный брат воина, поклялся отомстить врагу за смерть близкого человека: «Мы вместе были в окопах, вместе заслужили награды. Спи спокойно. Победа будет за нами». Высокий парень, сильный, он сначала пытался обуздать охватившую его боль, потом дал волю чувствам.

— Сыночек, сыночек мой, — обняв руками цинковый гроб и не отрывая взгляда от оставленного в нём окошка, давилась рыданиями безутешная мама. Поток катившихся слёз застилал глаза. Нет у Степановых родителей больше надежды на встречу с ним, и каждый день – тяжёлое испытание. Как и для молодой вдовы – она, тоненькая девушка с собранными в косу волосами, всё теснее прижимала портрет мужа к груди. А когда к гробу пропустили попрощаться десятилетнюю дочь, набежавших слёз не вытирали больше и все остальные мужчины. «У них ещё сыночек есть, совсем маленький. Чуть больше годика ему. Стёпа когда в отпуск приходил, покрестить его успел», — рассказали односельчане.

Батюшка Александр (Марков) совершил отпевание. Перед началом предупредил: «Дорогие, милые мои! Сейчас должно быть тихо. Кому тяжело стоять, присядьте. Мы провожаем в последний путь нашего воина, и душа усопшего не менее нуждается в нашей поддержке. Искренняя молитва её окрылит, подарит облегчение за грехи вольные и невольные. Мы связаны с погибшим узами молитвы и любви. Возьмите себя в руки, сколько можно успокоиться, и все силы вложите в молитву».

И действительно стало тихо. Так тихо, что был слышен треск от зажжённых свечей и воркование сизарей на голубятне.

— Не доводите себя слезами до исступления. Послушайте, что скажет вам человек, побывавший в «горячих точках», — наставлял священник и пригласил выйти вперёд председателя местного отделения военно-исторического общества Александра Щеглова. Для Александра Петровича нет срока давности воинским событиям. Он знает цену верности Родине, присяге, боевому братству. И той ниточке памяти о погибших смельчаках, которая не должна прерваться. «Пока живые помнят, ушедшие будут жить», – сказал он, склонив голову.

До сельского погоста гроб с телом Степана товарищи несли на руках. Прозвучали короткие залпы воинского салюта. Забились вновь в рыданиях женщины, но батюшка, обнимая, неожиданно твёрдо и властно велел им: «Живите!»

Пусть земля будет пухом нашему погибшему земляку. А живым родственникам, как бы ни было тяжело, нужно жить дальше и помогать поднимать детей.

Скорбим вместе с ними о безвозвратной потере.

Елена Кулыжкина.

Фото автора.